Главы госкомпаний не желают финансировать развитие страны
На фото: заседание Совета по стратегическому развитию и нацпроектам (Фото: Михаил Климентьев/ТАСС)
Материал комментируют:
Вера Ганзя
Иван Родионов
Успешная реализация национальных проектов, широко разрекламированных в начале очередного президентского срока Владимира Путина, находится под вопросом. Главе государства пришлось устроить разнос подчиненным, в надежде заставить их работать. Под раздачу попали госкомпании и правительство.
Основной вопрос — финансирование. Государственные компании обязательно должны участвовать в национальных проектах и вкладываться в их выполнение, заявил Путин на заседании Совета по стратегическому развитию и нацпроектам.
По его словам, ради этих целей госкомпании и создавались. «В этой связи все мы ждем от руководителей ВЭБа, Газпрома, Ростеха, Ростелекома, Роснефти, Росатома и других структур с госучастием проработанных предложений по финансовому, технологическому, научному и кадровому вкладу в программы и проекты прорыва», — пояснил глава государства.
Президент надеется, что госкомпании предложат частному бизнесу «действительно перспективные, выгодные проекты» и таким образом смогут заполучить их в партнеры. Очевидно, Путин считает, что пока его друзья и коллеги, возглавляющие в большинстве случаев госкомпании, не торопятся делиться «сладкими» вариантами с кем бы то ни было.
Таким образом, на частные деньги при реализации нацпроектов рассчитывать не приходится. При этом финансирование за счет бюджета ограничено. По словам Алексея Кудрина, принявшего участие в заседании, недофинансирование нацпроектов составит в ближайшую трехлетку 1 трлн рублей. Если деньги в бюджете не найдут, то паспорта нацпроектов должны быть приведены в соответствие с бюджетом и уменьшены, пояснил Кудрин, назвав эту ситуацию «вызовом».
Однако, в правительстве считают иначе. «Есть поручение Дмитрия Анатольевича (Медведева — авт.) о том, чтобы мы привели паспорта в соответствие с проектом бюджета, который находится сегодня в Госдуме», — сказал Силуанов. Проще говоря, кабинет министров уже запланировал недофинансирование нацпроектов, надеясь найти деньги в следующей трехлетке.
Это вызвало понятное раздражение президента. «Если мы будем все время сдвигать, то мы не выполним в срок ничего. Эта работа становится просто бессмысленной… никаких целей и задач не выполним, целей не достигнем», — разочарованно произнес он, призвав правительство «не засыпать на ходу» и «не работать как обычно».
Путин потребовал все-таки привести бюджет в соответствие с паспортами нацпроектов, а также детализировать их для регионов. Каждый субъект России должен видеть свое место в программах развития и понимать содержательные задачи, считает президент. Получается, что президент взял на себя работу кабинета министров. А зачем тогда Медведев?
При этом Путин попытался вдохновить своих ленивых подчиненных серьезностью момента. «Национальные проекты призваны объединять граждан для достижения прорыва. Это необходимо на поворотном, рубежном этапе истории нашей страны», — заявил он. Вот только можно ли пронять наших чиновников такой риторикой?
Всего один пример. Только что Сбербанк отказался становиться акционером новой государственной авиакомпании, которую планируется создать для развития межрегионального авиасообщения. Рисковать капиталом структура Грефа не захотела. А ведь на этот счет было решение правительства, а реконструкция региональных аэропортов как раз является частью одного из нацпроектов.
— Вчера Госдума приняла в первом чтении бюджет. Профицит 1,9 трлн рублей, — рассказала «СП» член комитета Госдумы по бюджету и налогам Вера Ганзя. — При этом Кудрин у президента на совете говорил о нехватке 1 трлн рублей для финансирования национальных проектов…
«СП»: — Так почему нельзя имея почти 2 трлн рублей условно лишних денег потратить 1 трлн рублей на финансирование нацпроектов, с реализацией которых связано будущее страны?
— Да конечно можно! Но дело в том, что у нас действует «полоумный закон», который называется «бюджетное правило». Ведь эти профицитные деньги берутся за счет высокой цены на нефть. Она сейчас около 80 долларов. Согласно бюджетному правилу, так называемая цена отсечения сейчас составляет 40 долларов за баррель. И каждый год она увеличивается на два процента. В 2019 году это будет уже 41,6 доллара за баррель. Все что выше идет в резервы — в Фонд национального благосостояния.
«СП»: — Хороша кубышка, но только впрок ли…
— Мы можем тратить на бюджетные расходы только те деньги, которые укладываются в эту цену отсечения. Вот в чем вся проблема.
К последнему 2021 году (бюджет верстается на три года — авт.) у нас резервы вероятно составят 14 трлн рублей. Это 12 процентов ВВП! А это же деньги, которые не работают, а просто лежат мертвым грузом. Вот сейчас Путин разговаривал о том, чтобы вложить в Италию. Так там как раз шла речь о Фонде национального благосостояния.
Из-за этого у нас складывается парадоксальная ситуация в экономике. Мы имеем профицит бюджета и при этом жутко урезанные обязательства.
«СП»: — Казалось бы разумно потратить на наши, российские, цели. Те же нацпроекты…
— Есть и другие проблемы. Регионы до сих пор не знают, сколько получат по этим нацпроектам. Плюс у нас есть еще 13 трлн нераспределенных рублей. Этот бюджет настолько неопределенный и сырой… Хотя правительство заявляет, что он абсолютно прозрачен. Но даже мне, члену комитета по бюджету, с большим трудом приходится разбираться во всех этих позициях и ждать решения трехсторонней комиссии, когда мы реально увидим деньги и посмотрим куда их распределять.
По мнению профессора кафедры экономики и финансов фирмы, эксперта по вопросам бюджета и инвестиций Ивана Родионова, руководители госкомпаний стремятся законсервировать свое нынешнее привелегированное положение и потому не хотят рисковать.
— Рефрен, обращенный к госкомпаниям о том, что надо участвовать в развитии страны звучит с 2006—2007 года. Мы построили такой странный капитализм, где государство является владельцем 80 процентов активов, но менеджеры этих активов, во-первых, умеют на государство активно воздействовать, а, во-вторых, не обращают на его распоряжения внимание.
В советское время это было бы невозможно, потому что помимо государственной линии была партийная линия. Всегда можно было сказать: «ты что, мужик, обалдел, решения партии не выполняешь?» В сталинские времена за это могли расстрелять. Сейчас решения политической власти для госкомпаний, которые формально являются акционерными обществами, никакого значения не имеют.
Вспомните, еще пять лет назад у нас говорили о «принуждении к инновациям». Термин то какой — «принуждение»! Эта система, существующая где-то с 2008 года, абсолютно неработоспособная. Все эти призывы — просто слова. Благопожелания.
«СП»: — Как эту ситуацию определяет наука?
— В корпоративном управлении существует понятие агентского конфликта. Это конфликт между менеджерами — операторами бизнеса, и принципалами — владельцами активов. Понятно, что интересы владельцев и менеджеров разные. Первые хотят получать большую отдачу, вторые — иметь меньше хлопот.
Ведь как только появляется новый проект, возникают новые риски. Новые риски несут опасность проигрыша. И кроме того есть стремление к увеличению так называемого «могущества», когда стремятся у увеличению бессмысленных величин вроде объема ресурсов, количества занятых в компании. Все эти факторы в России явно налицо.
Обратите внимание, мы традиционно включаем в бюджет дивиденды госкомпаний. И всегда их руководителям достаточно высокого уровня (где-то их уровень выше уровня министра в силу контролируемых ими активов) удается эти дивиденды не платить. Всегда находятся обстоятельства, причины дофинансировать то или другое, лишь бы не платить дивиденды.
Мы находимся в ловушке, которую мы сами себе построили. И выхода никакого нет. Все что говорят разные экономисты, не имеет никакого значения, потому что все что сейчас реально реализуют руководители госкомпании с их мощью — это сохранить все как есть, ничего не меняя. Потому что это идеальный для них вариант.
«СП»: — Казалось бы. деньги к деньгам липнут. Руководителям госкомпаний, контролирующим большие ресурсы, сам бог велел биться за выгодные проекты…
— Так как эти люди выбирались на руководящие позиции не на основе конкурсов и отборов, а по другому показателю — личной лояльности президенту, вопрос их личной репутации, как управленцев, их не волнует. Они по определению хорошие. Но по этой же причине они не смогут руководить в другой стране. Нет у них шанса. Поэтому для них главное — сохранить статус-кво.
Если уж взялись строить капитализм, то надо было строить капитализм. Выбирать управленцев по их репутации и заставлять их работать, эту репутацию сохраняя, пугая их тем, что иначе их жизнь будет сломана. Именно так работают на Западе. Как только мы начинаем проводить вместо аукционов конкурсы среди «своих», провал неизбежен.
«СП»: Но Путин сам объяснял многомиллионные зарплаты российских топ-менеджеров необходимостью свободной конкуренции на мировом рынке труда…
— Если уволить руководителей многих крупнейших российских компаний, они нигде больше не найдут такую же работу. И не потому, что они плохие управленцы, а потому что у них просто нет доказательств, что они хорошие. Таких людей в стране несколько сотен.
«СП»: — Насколько важны, нужны средства госкомпаний для реализации нацпроектов?
— Это чепуха. Это все равно, что говорить будто правый карман поддерживает левый карман. Перекладывание средств из кармана в карман задачи не решает. Экономически мы бедная маленькая страна. Поэтому единственный источник для развития — это население. Увеличение налогов, снижение зарплат, повышение пенсионного возраста… Других источников у них нет. Наши госкомпании ведут себя как хулиганы в школе, отбирающие деньги у младших.
Новости экономики: Реальные зарплаты в Белоруссии обогнали российские
Источник: